1865 г.,
апреля 2. - Рапорт подполковника штаба войск Кубанской области Дукмасова начальнику
области об аресте Хута-эфенди за подстрекательство бжедухов к переселению в Турцию
и о необходимости принятия мер для успокоения бжедухов к ограждению их от своеволия
казаков.
Объезд Бжедуховского округа убедил меня, что религиозный фанатизм
возбужден у бжедухов более, чем где-либо между горцами Кубанской области. В других
местах духовенство старалось не обнаружить своего участия в таком подстрекательстве,
здесь же духовные лица, главнейшим образом, только и принимали на себя право толковать
о нелепостях, на основании которых некоторые из них даже требовали разрешения идти
в Турцию, давая заметить, что в противном случае они и без разрешения начальства
готовы идти к морю с тем, чтобы вернуться оттуда только по принуждению оружием.
Они должны идти к своему государю и что правительство не должно воровать их у своего
государя. Объяснивши Хуту всю преступность его слов, обнаруживающих его преднамеренное
отступничество от данной клятвы и объявив народу, что я не могу поверить, чтобы
и эти преступные слова народ поручал Хуту объявить мне, я приказал войсковому старшине
Шкуропадскому арестовать Хут-эфенди, которому немедленно было запрещено говорить
от народа. Затем, как и 13 прочих аулах, я подробно объяснял причины, побудившие
правительство прекратить гибельное переселение целым народом с разрешением идти
в Турцию только высшему сословию и духовенству как таким людям, которые лучше знают,
что делают, и почти без исключения имеют хорошие средства к жизни, а потому и легче
могут перенести это переселение.
В этом же собрании один
из шабанхабльских старшин высказал мне, что ежели начальство не позволит бжедухам
идти в Турцию, то они хотя и останутся здесь, но сеять не будут и умрут с голоду.
Посмеявшись над этой ребяческой выходкой седого старшины, я напомнил ему об той
ответственности, которой он подвергается, говоря эти необдуманные слова, в том случае
ежели бы Шабан-Хаджи не стал пахать с наступлением рабочей поры, войсковому старшине
Шкуропадскому приказано войти с представлением о ссылке этого старшины во внутренние
губернии.
Из вышеизложенного Ваше Сиятельство изволит усмотреть, что бжедухи
находятся в более смутном поведении, нежели прочие народы Кубанской области. Причиною
этому, по моему мнению, служит как то обстоятельство, что многие из них уже продали
свое имущество, так и значительное число молодых и полуграмотных эфендиев, толкующих
народу весьма смело и опрометчиво все то, что согласно с господствующим в народе
нерасположением к нам гяурам.
Для прекращения смут в народе я считаю положительно необходимым:
1) эфенди Хут сослать в арестантские роты;
2) эфендия Чанахока продержать месяц в крепости, выслать с семейством
на поселение во внутренние губернии с водворением его в одной из татарских деревень;
старшину Таркан Куйсок следовало бы без замедления выселить в Турцию с воспрещением
его семейству возвращаться в Россию, или же, если это сочтено будет неудобным (письмами
и слухами из Турции может быть вреден), выселить его с семейством во внутренние
губернии империи, подобно эфендию Чанахок; кроме того, тлюстенхабльского эфендия
Челягаштук, подстрекавшего, по словам самих бжедухов, Магомета Чанахока, и как вообще
человека вредного по своему беспокойному и дерзкому характеру следовало бы хотя
на год сослать на жительство вовнутрь империи с тем, чтобы он жил там на собственный
счет - у Челегаштука должно быть порядочное состояние.
Для того чтобы не возбудить всеобщего неудовольствия
бжедухов, я нахожу более полезным ограничиться только наказанием вышеупомянутых
лиц, хотя следовало бы подвергнуть взысканию и других, не менее их виновных, но
пока еще не обнаруживших себя дерзкими проповедниками идей, противных
общественному спокойствию бжедуховского народа.
Кроме наказаний лицам, волнующим народ, я нахожу необходимым
для успокоения бжедухов принять немедленные меры к ограждению их от своеволия
казаков, которые решительно не стесняются никакой формой в своих сношениях с
горцами. Кроме бесконечного сутяжничества, упомянутого мною в отчете по объезде
Абадзехского и Верхне-Кубанского округов и в Бжедуховском округе существующего,
казаки 27-го и Псекупского полков позволяют себе являться в названные табуны
или стада и самопроизвольно угонять не только свою приблудную скотину, но даже
и собственность горцев, которую они грабят под видом штрафа за преступления или
же для того, чтобы побудить горцев отыскивать свою пропавшую скотину опасением
потерять собственность.
Излишне упоминать здесь о формах, которыми должно
сопровождаться восстановление нарушенного права собственности как полицейским,
так и судебным порядком; я считаю себя обязанным высказать здесь мое искреннее
убеждение в том, что командир Псекупского конного полка своим односторонним и
часто противозаконным заступничеством за казаков вверенного ему полка сильно
мешал начальству Бжедуховского округа отстаивать интересы горцев против насилий
и несправедливостей казаков и казачьего начальства, которое не хочет,
по-видимому, понять, что отношения их к горцам совершенно изменились с
принесением последними покорности с присягой на верноподданство императору
всероссийскому. Ежели такой образ действий извинителен для неразвитого
станичного начальства, то полковника Попко его неосновательные представления
начальникам Бжедуховского округа явно обличают юношеское желание прослыть отцом
казакам - командующим. Репутация хорошего писаки, признанная за этим
штаб-офицером, по-видимому, пугала начальство Бжедуховского округа, и оно не
принимало энергических мер к тому, чтобы отстоять вверенный их попечению народ от
ябед казаков.
Общества Гатлукаевского и Пчегатлукаевского аулов; жалуясь в
самых сильных выражениях на свое беззащитное положение в отношении казаков,
прямо говорили, что они решились выселиться в Турцию потому, что считают свое
положение (с поселением 27-го и Псекупского полков) еще худшим, чем прежде,
когда их грабили неприязненные нам абадзехи. Обещая им принять решительные меры
к защите от притеснений со стороны казаков и казачьего начальства, я надеялся,
что Ваше Сиятельство не откажет сделать строгое внушение начальникам казачьих
станиц и полков о том, чтобы они удержали казаков от личной и самовольной
расправы с горцами, необходимость этой меры делается очевидной при знакомстве с
некоторыми делами Бжедуховского окружного управления.
В настоящее время я приказал войсковому старшине
Шкуропадскому пересмотреть дела окружного управления и выйти с настоятельными
представлениями к казачьему начальству о необходимости немедленно
удовлетворить, многие претензии бжедухов. Это может исполнить войсковой старшина
Шкуропадский только в том случае, ежели ему будет дан опытный
делопроизводитель, какого пока нет в Бжедуховском окружном управлении.
Кроме того, бжедухи жаловались еще на несправедливое
взимание штрафов: так как по справке оказалось, что у многих бжедухов были
взысканы штрафы по одному только подозрению их в воровстве, то я приказал
возвратить таким жителям взятые с них штрафы с тем, чтобы и на будущее время
штрафы налагались на горцев не иначе как по приговорам аульных и окружных
судов.
Вот особенности (от Абадзехского и Верхне-Кубанского
округов), замеченные мною при объезде бжедуховских аулов.
Во внимание к вышеизложенному смутному положению дел в
округе я считаю нужным доложить Вашему Сиятельству о необходимости оставить на
время в прежней должности есаула Ливицкого с тем, чтобы он был отчислен в полк
не раньше как по совершенном ознакомлении новых начальников с делами
Бжедуховского округа.
ГАКК, ф. 774, on. 1, д. 222, л. 1—5.
|