С началом войны в 1904 году было принято решение сформировать из черкесов, кабардинцев и представителей других северокавказских национальностей шестисотенный Терско-Кубанский конный полк. На службу отбирали «охотников», то есть добровольцев. Кубанская область и Кубанское казачье войско сформировали две сотни. Черкесские аулы Екатерино-дарского и Майкопского отделов направляли в сотню, которой стал командовать штабс-ротмистр Шереметев из 44-го Нижегородского полка. Другая сотня формировалась из черкесов, абазинцев, карачаевцев, ногайцев и черкесов, командиром которой был назначен есаул Камянский.
Из аула Ассоколай дали согласие служить и были зачислены Мусса Джарим, 36-ти лет, Блах Евтых, 35-ти лет, и Анчек Берзеч, 28-ми лет. Лошади, конское снаряжение и амуниция были приобретены за счет аульных средств.
Лошади М. Джарима и Б. Евтых были приобретены у одного поставщика, они имели одно и тоже тавро.
Из черкесов младшим офицером был сотник Султан-Крым-Гирей. Все всадники Екатеринодарского отдела в количестве 66 человек были собраны в Екатеринодаре
(Краснодаре) и 29 марта (11 апреля) 1904 года отправлены походной колонной в Армавир. Проводы были торжественными, с молебствием, при великом стечении жителей города и окрестных аулов.
По пути следования черкесских всадников тепло приветствовали жители селений. Особенно торжественная была встреча в Усть-Лабинской. За несколько верст до станицы их встретил почетный конный эскорт, а на центральной площади их поджидал атаман станицы и представители аулов. Был устроен обед. В станице Темиргоевской к ним присоединились всадники другой полусотни из Майкопского отдела.
После месячного обучения в Армавире две кубанские сотни эшелонами были отправлены на Дальний Восток. Только 6 (19) июля Терско-Кубанский полк прибыл в маньчжурский город Ляоян. Всадникам Терско-Кубанского полка довелось сражаться на Пьеминском, Лагоулинском и Алпименском перевалах, участвовать в кавалерийских набегах на Инкоу, Факумынь, Хайченский мост, защищаться и ходить в контратаки на реке Шахе, под Ляояном и Мукденом. Полк сражался храбро, многие офицеры и всадники были награждены орденами и медалями.
К сожалению, не удается найти описаний боевых действий кубанских сотен и черкесских всадников.
Что касается всадников из аула Ассоколай, то все они благополучно возвратились на родину и в составе сотен торжественно были встречены на станции Армавир. Все трое были награждены орденом – Георгиевским крестом 4-й степени, повышены в чине. М. Джарим стал юнкером, Б. Евтых и А. Берзеч получили звание урядника.
Некоторые другие аулы послали на Русско-Японскую войну большее число всадников. Но чтобы все посланцы были повышены в чине и награждены Георгиевскими крестами, пожалуй, такого другого аула в Адыгее не было. Когда наступила Первая мировая война и стали создавать Черкесский полк, М. Джарим, Б. Евтых и А. Берзеч снова пошли добровольцами воевать. С ними вместе вступили в полк Лю Богус, Махмуд Наток, Касим Кетух, в возрасте 23-27 лет. Чуть позднее к ним присоединились Шабан Евтых, Асланбеч Гучетль, Шумаф Наток.
Командиром первой сотни полка, набранной из черкесов Екатеринодарского отдела, был назначен подготовленный офицер Сергей Лихачев, окончивший учительскую семинарию и Ставропольское военное училище. Младшими офицерами в сотню были зачислены поручик Александр Тупалов и прапорщик Мирза Довлет Бжегаков, оба воевавшие на русско-японском фронте и имевшие награды.
Всадники прошли военную подготовку в Армавире и Проскурове (Хмельницком) и 1 (14) декабря выступили на фронт из города Самбора Львовской области.
Первые бои были в верховьях реки Сан у селений Солина, Дверник, Лутовисск, Кривка на территории современной Польши и пятидесятикилометровой зоне от границы с Львовской областью Украины. Очень часто доводилось сражаться в пешем строю, занимая промерзшие окопы.
Затем 15 (28) февраля 1915 года был удачный бой за укрепленное село Цу-Бабин (Бабин Заречный) под Калушем, когда впервые полк провел конную атаку почти всем составом. Здесь остались и черкесские могилы, первые с начала войны. В селении Бабин около школы были похоронены Махмуд Пляхо из Казанукая и урядник Стефан Швайковский из Васюринской. В селе Перевозец «на горах, что возле русского кладбища» остались лежать Адышест Кортенев (адыгское – Картен) из Эдепсукая 1-го и Хачимеф Едиджи, предположительно из Тахтамукая.
С марта по август 1915 года полк в основном занимал оборону по левому берегу Днестра, действуя сторожевыми охранениями и заставами на переправах, секретами и дозорами, постоянно ведя разведку поисковыми группами на правобережье. В составе 9-й армии полк наступал до Прута, где были тяжелые оборонительные бои с переправлявшимися через Прут, а затем Днестр, крупными силами противника. Может быть, самый трудный для Черкесского полка бой был 29 мая (11 июня) у сел Жежава (Зеленый Гай) и Печарна под Залещиками в период Горлицкой наступательной операции германо-австрийских войск.. Об упорстве воинов полка говорят цифры. Из двухсот спешенных всадников погибло шесть, более девяноста было ранено и контужено, большая часть которых оставалась в строю.
В сентябре - октябре 1915 года полк успешно сражался на реке Стрыпе у сел Доброполе и Новые Петляковцы Тернопольской области, а тогда это была территория Австро-Венгрии.
Во время Брусиловского прорыва Черкесский полк громил врага у сел окно и Езержаны (Озеряны) на территории нынешней Ивано-Франковской области. Там были захвачены гаубица и масса другой военной добычи.
Сложно было зимой 1914-1916 года на Румынском фронте. И снова успешные бои были весной и летом 1917 года в Приднестровье.
После попытки использования Кавказской конной дивизии в выступлении генерала Корнилова в августе 1917 года полк возвратился на Кавказ. С началом гражданской войны значительная часть офицеров и всадников оказалась в рядах белой армии, а потом в эмиграции.
Описание боевых действий полка в период 1914-1916 годов имеются в Российском государственном военно-историческом архиве (бывшем ЦГВИА). Подробные, хотя несколько разрозненные материалы о действиях всадников сохранились за 1915 год, меньше за другие годы. Накоплены и обобщены мною сведения более чем на двухсот всадников нынешней Республики Адыгея.
Какие выводы можно сделать из почти двухлетней работы по изучению боевых действий Черкесского полка – адыгского военного формирования российской армии?
Прежде всего это спаянность в боевой обстановке, несмотря на многонациональность. Собственно черкесских было две сотни из четырех. Много было карачаевцев, абхазов и абазин, мингрелов, русских, включая кубанских казаков. В полку служили и проявляли смелость армяне, грузины, обрусевшие немцы.
Взаимодействие между сотнями разных национальностей было обычным явлением. По-видимому только из-за неграмотности и плохого знания русского языка и недостатка военной подготовки в первые месяцы боевых действий разведывательные дозоры возглавлялись урядниками казаками. Возникали сообщества казаков и горцев, часто вместе выполнявших боевые задания. Например, успешно ходили в разведку урядники Капитон Попов и Битлюстен Искандеров.
Черкесские всадники часто проявляли храбрость, способность сражаться всем, несмотря на полученные раны. Зная готовность горцев всегда идти в наступление командование удерживало сотни от поспешных атак.
О причинах войны 1914 года и участия в ней адыгов писали разное. Но нужно помнить, что не Россия спровоцировала войну и была нападающей стороной, и что патриотический подъем в России был тогда велик, он воздействовал на окраины. По моему мнению, всадники сражались не по обязанности, а во многом повинуясь долгу, защищая общую родину.
По бытовым мотивам распри имели место. Но командование умело создавало дружескую обстановку, а неуживчивых отправляли на Кубань.
А теперь немного о всадниках из аулов Теучежского района.
Участник еще русско-японской войны юнкер Мусса Джарим, как опытный и авторитетный воин, был сразу определен в группу при командире полка. Но вскоре ушел в строй, став помощником у командира взвода поручика Александра Тупалова. В январе 1915 года взвод опытного разведчика Тупалова ежедневно в течение некоторого времени пробирался по заснеженной горно-лесистой местности к укрепленному селению Береги Горные. Было установлено накопление сил противника, возведение замаскированных окопов на ближайших высотах, выходы подразделений в другие места. От разведки взвод перешел к засадам, обстрелу выходящих из села подразделений и понуждению их к разворачиванию, то есть, срыву выполнения заданий командования. Так же действовали и другие взводы сотни. Но в один из дней Тупалову не повезло. Выйдя из леса впереди колонны на ранее свободную открытую площадку, он был тяжело ранен из засады. Но всадники не дали в обиду полюбившегося им командира. Под прикрытием огня, организованным Джаримом, всадники Черим Емтыль из Шенджия и Салех Тлецери из Казанукая бросились к раненому и вынесли из опасной зоны. Между тем противник, упустив раненного офицера, стал охватывать взвод, угрожая полным окружением. Здесь свое военное мастерство проявил Джарим. Он умело расположил всадников и взвод держался до тех пор, пока не подошла помощь.
Там, в Карпатах, отличились также урядник Хурай Мамий из Шабанохабля и Лю Богус из Ассоколая, Гассан Жане из Псейтука и Джанхот Шемготов, предположительно из Гатлукая.
В бою у Цу-Бабина юнкер Джарим командовал взводом, был ранен, но не оставил взвод и сражался до закрепления успеха. После непродолжительного лечения снова был в строю.
Там же у Цу-Бабина и под Станиславом (Ивано-Франковском) боевой успех был у Хаджимоса Гонежука из Тауйхабля, Махмуда Сташа из Габукая, Хамида Тхатля из Гатлукая, Анчека Берзеча из Ассоколая, Асрама Мамиека из Эдепсукая – 2. В марте 1915 года в Приднестровье отличились Кан Берзеч из Нечерзия и Ту Макао из Джиджихабля, в июле Касим Кетух из Ассоколая Сагатчерий Казаноков из Казанукая.
В том труднейшем бою у Жежавы 29 мая юнкер Мусса Джарим, будучи ранен осколком снаряда, остался на посту и, несмотря на серьезное ранение, выполнил свою боевую задачу.
Проявил героизм и упорство в этом бою Джафар Хуако из Джиджихабля. Он сражался, а в кратких перерывах боя выносил раненых и сам был опасно ранен в переносицу, потерял зрение. Зекош Мугу из Джиджихабля, Исхак Туко из Суворово-Черкесского под Анапой, Масхуд Джандар из Понежукая, Убеч Сташ из Габукая примером личной отваги ободряли товарищей, вызывались «охотниками» на дела особой трудности.
Все упоминаемые в настоящей статье всадника полка были награждены Георгиевскими крестами или Георгиевскими медалями.
У Муссы Джарима были Георгиевские кресты четырех степеней.
Одновременно с Джаримом полным Георгиевским кавалером стал подхорунжий Учужук Почешков из аула Хатажукая. Начинал Учужук Почешхов рядовым всадником, но также, как и Джарим, был необычайно выносливым и упорным в бою, неоднократно получал ранения, но выполнял поставленную задачу.
Джарим Мусса после лечения возвратился в полк. Однако последствия ранений и развивавшийся ревматизм не давали возможности быть полноценным воином. Согласно приказу по дивизии № 229 от 3 августа 1916 года он был освобожден от воинской службы и с почетом отправился на заслуженный отдых домой.
В заключение хотелось бы обратиться к читателя с просьбой через редакцию газеты «Единство» или через Постпредство Республики Адыгея в Краснодаре сообщить, помнят ли родственники что-либо о героях полка, сохранились ли их фотографии, письма, документы, что известно о их семьях, как они выглядели, как сложилась их дальнейшая судьба, представляет ли интерес дальнейшая работа над историей полка.
Не пора ли посетить памятные места боев Черкесского полка и возложить цветы на могилы павших? В этом случае автор может подготовить путеводитель и быть экскурсоводом-проводником.
А.Д. Вершигора
|