....Вечером, направляясь с господином Таушем к одному черкесу, который накануне давал в нашу честь обед, мы видели приезд трех не местных жителей, которых принимали с великими почестями. Это были «ататлыки» (Ataluk) сыновей Индар-Оглы. Аталык означает кормилец.
Очень редко бывает, чтобы мальчик получал воспитание под родительским кровом; право воспитывать его предоставляется первому мужчине, который появляется в доме; если их является одновременно несколько, специальные арбитры решают вопрос о том, поскольку времени каждый из них будет заниматься воспитанием ребенка. Аталык уносит новорожденного (иногда это делается под секретом), поручает его кормилице, и как только ребенок начинает обходиться без ее забот, начинается его воспитание. Оно состоит из всякого рода упражнений для тела, чтобы сделать его сильным и ловким; из обучения верховой езде, борьбе, стрельбе из лука, ружья, пистолета и т. д.; ребенка обучают искусству руководить набегом, ловкости в кражах и умению переносить голод и усталость; стараются также развить в них красноречие и способность к рассуждению, с тем чтобы они могли иметь влияние на собраниях. Подобное воспитание напоминает нам героические времена Греции, и оно пользовалось таким признанием, что татарские ханы древности посылали своих детей в Черкесию, на выучку к аталыкам. Возвращение молодого человека в отчий дом отмечается большим праздником, на который приглашаются все родственники и куда с большими почестями привозят аталыка. Возвращается аталык к себе домой нагруженный подарками и пользуется с этого момента в семье своего воспитанника той степенью родственного отношения, которое сохраняется навечно и не может быть ничем нарушено.
Начиная с того торжественного дня обычай, запрещающий отцу видеться с сыном и даже слышать о нем, теряет свою силу, и отец может свободно проявлять свою родительскую привязанность.
Возвратившись на берег, мы обнаружили поле, где находилось кладбище, на удалении друг от друга виднелись могилы, в изголовьях которых, по турецкому обычаю, были положены камни. Два маленьких деревянных надгробья грубой постройки возвышались над останками двух князей, а в небольшом отдалении было видно несколько коновязей для тех, кто прибывал для участия в похоронах или для поминок по усопшему.
Кажется, все церемонии, принятые по случаю смерти черкеса, ограничиваются несколькими песнопениями в его честь и надгробным словом, произносимым над его гробом. Тело умершего полностью обворачивается в белое полотно и опускается в могилу, над ним делается нечто вроде свода из ветвей, который затем засыпается землей. В течение целого года постель покойного и его оружие сохраняются с самой религиозной заботливостью на том самом месте, где они находились при его жизни. Его родственники и его друзья, которые время от времени посещают могилу, должны рыдать и бить себя в грудь. Вдова покойного также показывает знаки самого безутешного горя.
....Мехмет Индар-Оглы является главой одного из двух семейств, которые с отдаленных времен играют руководящую роль среди народности натухаев. Это семейство называется «шупакуа» (Soupakoua) и делится на тридцать три ветви; ветвь, к которой принадлежит Индар-Оглы, называется «кириакин» (Kiriakine) и в качестве отличительного знака использует «Т», похожее на русское «т»; этот знак используется для маркировки лошадей из их табунов. Эти обозначения, которые русские называют «тавро», выжигаются на бедре лошади каленым железом. У черкесов и татар они играют роль геральдических знаков. У Индар-Оглы я видел его на рукоятке одной из принадлежавших ему сабель.
...Эти дискуссии (на собрании.— Прим. перев.) выглядели весьма курьезно в глазах европейца, привыкшего видеть власть в виде внушительного аппарата, занимающего обширные помещения; здесь местом заседаний ассамблей служит лес, и князь находится посреди кружка людей, внимательно слушающих его речь и молча ждущих своей очереди, чтобы высказаться. Ни возраст, ни ранг не влияют на этот выбор: он падает на того, кто среди своих соотечественников выделяется доблестью и талантом красноречия...
...Этот князь (Мехмет Индар-Оглы. — Прим. перев.) принимал живейшее участие в том, что касалось нас, и наши дела доставляли ему множество хлопот; святость, с которой он относился к законам гостеприимства, преисполнили меня восхищением; нет сомнения в том, что любой из членов семьи Индар-Оглы, любой из его вассалов не поколебались бы отдать за нас свои жизни. И иностранец, даже если он виновен, находит в лице своего кунака защитника, который никогда не отдаст его на расправу своим соотечественникам...
....Черкесы не имеют никакого представления о письменности; некоторые периоды их истории освещены в песнях и нескольких старых преданиях, большинство из которых носит сказочный характер. В своих деловых отношениях они полагаются только на свидетелей или клятву, приносимую на различных амулетах, что у них является вполне достаточным, чтобы обеспечить скрупулезное соблюдение обязательств, которые они берут на себя. Поскольку у них отношения развиты слабо, редко возникает необходимость что-либо кому-либо сообщить иным путем, кроме как в беседе; если же такая необходимость возникает, используется нарочный. Грамотными являются лишь небольшое число турок, обосновавшихся в Анапе или во внутренних районах, страны. Однако создается впечатление, что черкесы чувствуют, что алфавит им необходим....
....К вечеру мы рискнули совершить прогулку в священный лес, находившийся неподалеку от берега моря. Грубо сколоченный крест, верхняя часть которого сделана в форме трилистника, освящает это место религиозного культа; здесь никто не решится не только срубить дерево, но даже дотронуться до предметов, развешанных на деревьях. Знак христианства достался им в наследство от их предков; сами же они не знают, что он означает; единственное, что им рассказывали турки, так это что один великий пророк должен был быть убит во время купания, к окну подлетели ангелы и сделали ему знак, что таким образом он мог бы спастись; тогда, дотронувшись рукою до лба, он им сказал, что его голова слишком велика, чтобы пройти через окно; однако ангелы ответили, что нет, и тогда он им показал по порядку на свой живот и на свои плечи, которые считал препятствием для своего избавления, что именно от этих знаков и происходит наш крест. Черкесы собираются вокруг этого креста несколько раз в году по случаю торжественных праздников.
Культ черкесов — это машинальное соблюдение смеси из языческих и христианских обрядов, лишившихся их истинного содержания в силу давности и незнания. Мне кажется, что нет ничего достоверного в том, в какую эпоху христианство было занесено на Кавказ и кто были первые проповедники христианства среди этих языческих народов. Существует распространенное мнение о том, что это были крестоносцы, спасавшиеся от невзгод после похода в Святую землю... (Далее автор предлагает еще несколько версий относительно первых проповедников, обращавших кавказские народы в христианство. — Прим. перев.).
Каковы бы ни были истоки появления христианства в Черкесии, можно предположить, что его успехи среди народа, не знающего письменности, не были достаточно прочными для того, чтобы избежать возвращения к примитивным верованиям жителей и смешения христианства с ними с того времени, когда этот народ оказался лишен связей с грузинскими властителями и христианами в Крыму. Со времени завоеваний Магомета II татары и турки стали проповедовать среди черкесов магометанство: среди богатых семей есть много обращенных в эту религию, и магометанство, вне сомнения, добивается значительных успехов, поскольку культы черкесов не имеют достаточно глубоких корней, чтобы противостоять давлению со стороны религии, привнесенной господствующим народом. Однако и магометанство в состоянии лишь усугубить религиозные сомнения большинства этих дикарей и сумбур их религиозных представлений.
Во время своих путешествий я обратил внимание на то, что черкесы-магометане весьма равнодушны к своей религии. Я видел, как сыновья и дочери князя Мехмета между собой смеялись над церемониями, принятыми во время молитв, а часто вообще забывали о самих молитвах. Вид маленького крестика, висевшего на шее у одной дамы, как-то сопровождавшей меня в путешествии в Черкесию, доставил большое удовольствие этой семье (Мехмет Индар-Оглы. — Прим. перев.), которая сказала, что у черкесов тоже есть такие крестики. И наконец, те же, кто исповедуют магометанство, отправляют также и религиозные культы своей страны...
....Черкесы признают верховное существо и несколько небесных сил рангом пониже; они верят в бессмертие души и иной мир, где с каждым обращаются в соответствии с его услугами; но, мало беспокоясь об этом будущем, они думают главным образом о преходящих благах.
Мерисса или Мереим, называемая божьей матерью, является покровительницей пчел. Черкесы утверждают, что удар грома однажды уничтожил всех пчел, кроме одной, которую спасла в своем рукаве святая и которая затем воспроизвела весь их род. Праздник в ее честь справляется в сентябре, в этот день все угощают друг друга блюдами и напитками, сделанными из меда. Нет ничего необычного в том, что в стране, где мед является одним из основных продуктов питания, насекомому, которое его производит, дали покровительницу...
Сеозерес был большим путешественником, ему были подчинены ветры и воды. Он особенно в почитании у тех, кто проживает на морском побережье. Ствол сухого грушевого дерева, на котором остаются только обрубки сучьев, олицетворяет его; в каждой семье есть этот ствол, который держат во дворе дома; никто не дотрагивается до него, кроме дня праздника в его честь, который бывает весной; в этот день его опускают в воду, отмывают, насаживают на верхушку головку сыра и украшают маленькими свечками по числу собравшихся в доме гостей. Когда его так украсят, несколько человек берут его, чтобы с церемониями внести в дом, остальные встречают его на пороге дома и поздравляют со счастливым прибытием. Его прибытию предшествуют жертвоприношение и приготовления к большому пиршеству. Едят и пьют в течение трех дней, а в промежутках просят Сеозереса защитить от разрушений, приносимых водой и ветрами. По окончании праздника делят между гостями головку сыра и другие кушанья, дерево выносят из дома; все общество провожает его, желает ему счастливого путешествия, а затем его забывают до следующего года. Он также считается покровителем стад, и у него есть два брата.
Тлебсе, король, покровитель кузнецов. В день его праздника в его честь совершают возлияния над лемехом и над топором.
Наохаче, Схуска, Иемише и Месте — это прочие святые или полубоги, каждому из которых также посвящен особый день.
Черкесы почитают с большим благоговением трех сестер, которые ведают гармонией в доме, согласием между соседями, а также покрывают путника своими защитными крылами. Тот, кто меняет жилище, приносят им жертву по прибытии в свое новое жилище, то же самое при отъезде делает путешественник.
Отношения между тремя сестрами — богинями карающими и ангелами-хранителями — являются новым свидетельством смешения верований, которое составляет религию у черкесов.
В конце октября они поминают мертвых; в это время воспоминаний они обращают свои молитвы, каждая семья в отдельности, к небесным силам с тем, чтобы те не оставляли усопших без своих забот в их вечном пристанище.
У черкесов совсем нет бога грома и молний, но было бы ошибкой полагать, что у них его вообще никогда не было. Гром и молния у них в большой почитании; они говорят, что это ангел, который ударяет того, кого избрало благословение Создателя; тело убитого молнией хоронят с большой торжественностью и, оплакивая погибшего, его родственники в то же время поздравляют себя с той почетной честью, которая выпала на долю их семьи. Этот народ толпами выходит из домов, заслышав грохот, который производит этот ангел на своем небесном пути, а если его какое-то время не слышно, они совершают публичные молитвы, прося, чтобы он вновь навестил их. Его милостям они приписывают дожди, которые орошают их поля, и свежесть и прохладу, которые они приносят во время летней жары.
Новый год, который бывает у них почти в то же время, что и у нас, и начало полевых работ, которое за ним следует, также отмечаются двухдневным праздником; но самым торжественным праздником является Пасха; церемонии, которыми сопровождается этот праздник, а также время, в течение которого он отмечается, не могут оставить никакого сомнения в его происхождении. С начала марта они воздерживаются от употребления в пищу яиц, прекращают давать взаймы или одалживать, брать или отдавать какие-либо вещи; не берут даже огня у своих соседей. Праздник начинается в конце марта месяца, и обычай, предписывающий быть в этот день у себя дома, делает праздник довольно скучным, если все начинают его отмечать в один и тот же день. Поэтому каждый район выбирает свой особый день. Из главного дома начало праздника возвещают рано утром пальбой из оружия; соседи сбегаются на шум, и все направляются в священный лес, чтобы начать торжества обычными религиозными обрядами; однако количество жертв, которые приносятся, пропорционально числу приглашенных, к этому добавляются все яйца, которые сохранились за время своеобразного поста, соблюдавшегося в течение марта. Праздник заканчивается стрельбой из ружей; мишенью служит яйцо, а призом для победителей — шкуры жертвенных животных.
Право адресовать всевышнему пожелания и просьбу нации принадлежит наиболее старым и достойным. В Черкесии священнослужители отнюдь не представляют собой какой-то обособленной касты: в молодости они проливают кровь в боях, да и в старости, при появлении неприятеля, они вновь берутся за оружие. Они совершают богослужение с непокрытой головой, облаченные в «бурку»; стоя перед крестом, они начинают службу с искупительной жертвы в виде барана или козла; в особо торжественных случаях в качестве жертвы приносится бык, и прежде чем его убить, старец с помощью одной из маленьких свечей, прикрепленных у основания креста, выжигает на его шкуре место, куда должен быть нанесен удар, а на голову животного льют бузу. За старцем почтительно выстраиваются несколько молодых людей, главным образом из числа рабов, которые держат в руках чаши с этим напитком и куски пресного хлеба, начиненного внутри сыром. После принесения жертвы старец берет чашу с напитком и хлебец, чтобы сделать приношение всевышнему, благословляет их одновременно и передает их самому старейшему из присутствующих, который их потребляет. Молодые люди передают священнослужителю очередные кубок и хлебец, которыми он делает приношение Мериссе и передает затем следующему старейшине. Та же самая церемония повторяется в честь каждого из божеств, которому адресуются молитвы; закончив эти церемонии, священнослужитель по своему усмотрению назначает день нового собрания, которое обычно бывает один раз в неделю: в субботу, воскресенье, понедельник или вторник, но никогда в остальные три дня недели. Священнослужитель сообщает также, какие вещи или предметы были потеряны или найдены, однако сообщения о находках бывают крайне редко, так как черкесы предпочитают сохранять их за собой. Наконец, мясо жертвенного животного идет на угощение, к чему каждая семья добавляет принесенную с собой пищу; все это обыкновенно сопровождается танцами, играми и соревнованиями; голова жертвенного животного насаживается на ветку дерева или на шест невдалеке от креста и посвящается Создателю; шкура животного предназначается священнослужителю.
Внимательно изучая характер этих церемоний, нельзя не узнать языческие обряды и слабые представления о христианских таинствах, которые, будучи перемешаны друг с другом, образуют своеобразный религиозный культ, продукт невежества этих народов. Помимо этих еженедельных торжеств они, как я уже говорил выше, отмечают в определенные дни праздники, посвященные божествам более низкого ранга. Весьма необычно видеть тех из жителей, кто исповедует магометанство, демонстрирующими самое высокое почтение к этим празднествам и принимающими в них самое активное участие.
....Я уже говорил выше, что черкес может видеть свою жену только ночью; если они встречаются днем случайно, они незамедлительно поворачивают в разные стороны. Этот обычай, столь удобный для разного рода амурных историй, легко, как мне подумалось, может сделать женщину мишенью для всяческих соблазнителей, и я поэтому поинтересовался, чем рискует соблазнитель в случае обнаружения его проступка. Для любовника риск ограничивается соответствующей суммой штрафа на нанесенное мужу оскорбление; муж не решается посягнуть на жизнь своего соперника, поскольку в таком случае он будет обязан заплатить за убийство штраф его родственникам. Жен же в качестве наказания бьют или продают; бывают иногда такие свирепые мужья, которые отрезают своим женам носы или уши, но немногие из мужей решаются на подобные крайности, так как они при этом рискуют штрафом, который может потребовать семья жены, и в зависимости от обстоятельств, этот штраф может оказаться довольно таки значительным.
...Проделав около трех лье, мы спешились у Индар-Оглы, который вместе с сыном Ногаем вышел нас встречать к воротам своего двора и проводил нас в гостевое помещение, где стены были украшены саблями, кинжалами, луками, стрелами, пистолетами, ружьями, шлемами и большим числом кольчуг. При входе с нас также было снято оружие, после чего нас усадили. Сыновья князя, а также прочие черкесы оставались на ногах. После непродолжительных разговоров нам принесли воду, чтобы мы вымыли руки, и вскоре был сервирован обед на пятнадцати маленьких столиках, которые сменяли один другой по мере того, как мы пробовали находившиеся на них блюда. Я обедал вместе со штурманом и нашими двумя комиссионерами, которых я просил сесть за наш стол, хотя это противоречит черкесским обычаям, так как они считались принадлежащими к дому Индар-Оглы. Я просил их передать князю, насколько я сожалею, что не могу кушать за одним столом вместе с ним; он мне отвечал, что этого требует церемониал, но что он надеется, что я вскоре буду включен в число членов его семьи, и тогда он получит возможность обращаться со мной с большей свободой. Я просил его поверить в чувство дружбы, которую он мне внушал, и считать меня с этого момента за его собственного сына. Затем мы выпили за здоровье друг друга несколько стаканов водки, и он дал знак, чтобы нам начали подавать обед.
Во второй половине дня я попросил у него разрешения пойти засвидетельствовать уважение его супруге; такое разрешение было дано, а пока она готовилась нас принять, мы обошли жилище Индар-Оглы, которое выстроено в том же духе, что и виденные уже мною, оно состояло из двенадцати домиков, сделанных из плетеных прутьев, обмазанных глиной и крытых камышом. В домике никогда не бывает больше одной комнаты, и служат в качестве жилых помещений для семьи князя, дворян и вассалов, прислуживающих семье князя. Это жилище окружено довольно редким палисадом и расположено у основания живописного холма в излучине речки, берега который покрывают фруктовые сады и посадки льна и кукурузы. Позади домиков имеется густой лесок, где прячут женщин, детей и скот во время набегов враждебно настроенных племен в эти края.
|